Геннадий Кожан подростком прошёл через войну, голод и концлагерь

Бывший несовершеннолетний узник фашизма Геннадий Кожан много рассказывал о тех страшных днях своим детям и внукам. О тяготах и лишениях, выпавших на долю своего дедушки, вспоминает кадет 11 класса Виталий Назимов.

Добытчик и разведчик

Когда началась война, моему дедушке Геннадию было 13 лет. Его отец сразу же ушёл на фронт, и больше от него не было никаких известий. Только после войны семья узнала, что он героически погиб в 1942 году в неравном бою с фашистами. На месте того боя сейчас установлен обелиск, и имя моего прадедушки высечено на нём в большом перечне погибших.

С первых дней войны мой дедушка, будучи еще подростком, остался единственным мужчиной в семье, взяв на себя ответственность за мать и двух младших сестрёнок. В партизанский отряд ушли все вместе, практически всей деревней. Женщины и дети обеспечивали быт, мужчины занимались спецоперациями. На боевые задания дедушку брали редко, его основной задачей была разведка. Худенький мальчик в лохмотьях мог, не привлекая особого внимания фашистов, бродить по улицам населённых пунктов и высматривать численность и дислокацию противника, принося затем ценную информацию в отряд. Кроме того, в его обязанности входила чистка и смазка имевшегося в отряде оружия.

По горло в болоте

Весной 1944 года фашисты поставили своей целью уничтожение этого партизанского отряда, наносящего им колоссальный урон. Эсэсовцы окружили отряд, но партизанам удалось вырваться из кольца и уйти в болота. Дедушка рассказывал, что немцы побоялись болотистых топей и дальше не пошли, но людям, в том числе женщинам и детям, пришлось трое суток стоять по горло в болотной тине, выжидая, когда фашисты уйдут. На четвертые сутки немцы сделали вид, что уходят, и отвели собак вглубь леса, чтобы не было слышно лая. А когда обессилевшие партизаны вышли на сушу, чтобы хоть немного обогреться, внезапно напали на них и взяли в плен. Всех, кто оказал хоть малейшее сопротивление, расстреляли на месте, остальных, в том числе дедушку вместе с его матерью и сёстрами, сразу же угнали в Германию. Попали они в один из самых страшных концлагерей, который находился в немецком городе Дахау.

Всех слабых – в печь

Когда мой дедушка рассказывал о днях, проведённых в этом ужасном месте, каждый раз по его щекам текли слезы. Как им удалось выжить, он и сам не знает. Говорил, что просто повезло. Он часто вспоминал, как в самый первый день их огромную толпу только что прибывших новичков прогоняли через сито жёсткого отбора: всех больных и немощных эсэсовцы с собаками выдёргивали из толпы и гнали в ворота налево, где их сразу бросали в печь крематория. Более крепких направляли в ворота направо, где за колючей проволокой виднелись бараки, – у этих людей еще оставался шанс умереть не сразу.

Когда подошла очередь дедушки, в толпе сзади закричали и забились в истерике две женщины, у которых немцы пытались вырвать из рук детей. Туда сбежалась охрана с собаками, тех женщин вместе с их детьми расстреляли на месте. Но пока всё внимание охраны было сосредоточено там, дедушка успел вытолкнуть впереди себя мать и сестер, и они смогли в этой суматохе попасть в поток, который уходил в правую дверь. По словам дедушки, он очень переживал, чтобы те не попали сразу в печь, потому что и девочки, и мать были очень измождены и едва держались на ногах. Сам же он остался стоять на месте и ждать решения своей судьбы. К счастью, вернувшийся эсэсовец указал ему пальцем на правую дверь, дарующую жизнь. Но, как потом выяснилось, не всем и не долгую.

Жестокие эксперименты

Дедушка рассказывал, что заключённые концлагеря рассматривались фашистами исключительно как биоматериал, с которым они проводили жесточайшие медицинские эксперименты. Например, людей специально переохлаждали, не кормили, резали, заражали смертельными вирусами, испытывали на них отравляющие вещества и наблюдали, как их организм поведёт себя в той или иной ситуации, как скоро наступит смерть. Дедушка, вместе с другими заключёнными, каждый день вывозил на тележке во двор горы трупов, их просто не успевала сжигать печь крематория, которая и так работала круглосуточно.

Дедушка вспоминал, что когда в апреле 1945 года к воротам Дахау подошли войска американских союзников, то охрана концлагеря сдалась им без единого выстрела. Но американцы, ошарашенные увиденным на территории ужасом, вывели всех эсэсовцев к ограде и просто расстреляли их без суда и следствия.

Спасительный кусочек хлеба

Также со слезами дедушка вспоминал одну женщину, немку. Говорил, что если бы не её помощь, ему вряд ли бы удалось выжить в концлагере. По рассказам дедушки, каждое утро, когда толпу заключённых гнали на работу, по всему периметру их передвижения, с другой стороны колючей проволоки, собирались местные жители, в основном женщины. Они бросали пленным через ограждение еду. А одна пожилая немка почему-то высматривала в толпе именно дедушку, знаками показывала ему, чтобы тот прошёл максимально близко к колючей сетке, шептала ему что-то ободряющее на своем языке и просовывала несколько кусочков хлеба, которыми дедушка потом делился с сестрами и матерью. И так каждый день в течение нескольких месяцев. А потом эта немка пропала, и дедушка больше никогда её не видел, о судьбе женщины ничего не знал. Но на всю жизнь запомнил её добрые глаза и всегда был уверен, что это именно те кусочки хлеба и такое искреннее человеческое участие не только дали ему силы, но и спасли жизнь.

Виталий НАЗИМОВ

Фото из семейного архива